| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
Все книги онлайн
2. Часть первая/Глава первая.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
НА МАРШЕ
Стой! - громко скомандовал лейтенант Орельяна, натягивая поводья.
И шестьдесят следовавших за ним гренадеров разом замерли, будто под воздействием невидимой пружины: они стояли на плоском уступе, каких так много в горах, перед невзрачным ветхим строением, не то харчевней, не то постоялым двором, что, словно подстерегая забравшихся сюда путников, притаилось на краю скверной, крутой дороги, до недавнего времени единственной, которая связывала Каракас с веселыми долинами Арагуа.
- Теперь, друзья,- продолжал- Орельяна, по обыкновению строго и ворчливо,- держать ухо востро и не зевать, особенно внизу; ведь у этого дьявола Сарате тигриные когти и лисий нюх.
- Славный совет, лейтенант,- откликнулся старый сержант, чей лукавый разговор и постоянная жизнерадостность не вязались с его по-военному жестким и грубоватым лицом, украшенным седыми усами,- весьма славный совет, ведь не зря за голову этого мошенника обещано две тысячи песо.
И, выйдя из рядов; он без лишних церемоний облокотился о шею лошади, на которой сидел Орельяна.
- Что еще? - сухо спросил тот.
- Да я хотел бы напомнить кое о чем моему лейтенанту, а то, глядишь, он и позабудет...
- В чем дело?
- Утро-то свежее и...
- Ну и что из того, старый плут? - спросил офицер, улыбаясь и кладя сильную руку на плечо своему старому товарищу.
- Да не худо бы пропустить по глоточку, чтобы согреть желудки.
- Вот как? Не рано ли?
- Вовсе нет! Здесь такой проклятый холод, что Урика и Бойяка вмиг напомнили о себе,- ответил сержант, морщась и потирая ногу и грудь.
- Да я могу поспорить, что, будь тут сейчас жарче, чем в преисподней, каждая царапина на твоей шкуре все равно напоминала бы тебе о том же самом.
- Не стану возражать, лейтенант, но согласитесь по крайней мере, что туман сгущается, а холод и щекочет нас, и колет, словно иголками.
- Вижу, тебя щекочет охота поскорее добраться до бутылки. Но клянусь добрым конем, никто не скажет, что я заставил корчиться от ревматизма моего старого Каморуко, пожалев для него глотка агуардьенте.
И, повысив голос, он зычно крикнул:
- Эй, ребята, ступайте согрейтесь, если вы уж так озябли, а потом - живо в путь! Капитан едет следом и нагонит нас раньше, чем мы доберемся до Ла-Виктории.
Солдаты не заставили командира дважды повторять столь желанный приказ и в мгновение ока заполнили постоялый двор. С поразительной быстротой несколько галлонов спиртного перекочевало из бочек в поместительные желудки шестидесяти бывалых гренадеров, и еще до того, как Орельяна и старый Каморуко осушили бутылку мятного рома, которую выставил им щедрый хозяин, рота построилась на том же месте, где незадолго перед тем остановилась.
Вскоре слегка захмелевший сержант стал во главе колонны, и через несколько минут властный голос лейтенанта, чуть более хриплый и громкий, чем обычно, приказал трубачу дать сигнал к выступлению.
Орельяна был индеец, невысокий, коренастый, с большой головой, бычьей шеей и красноватыми глазами. Упорство, присущее его характеру, можно было сравнить только с его храбростью, многократно доказанной и подтвержденной, и с силой его мускулов, способных твердостью поспорить с гранитом. Впрочем, одна неисправимая слабость делала уязвимым закаленного в битвах бойца - слабость, которой, как мы уже видели, умел пользоваться в своих интересах старый сержант Каморуко и о которой свидетельствовали багровый нос офицера и налитые кровью глаза.
Прозвучал сигнал, и колонна двинулась в путь. Верный конь Орельяны, ощутив укол шпоры, попробовал было взвиться на дыбы, но тут же раскаялся в своем легкомыслии и спокойно- затрусил по дороге, солдаты двинулись следом и, весело перекликаясь, начали спуск по крутым склонам горы, у подножия которой, словно зеленый ковер, полускрытый прозрачной легкотканой пеленой, простирались знаменитые плодородные долины Арагуа.
Заря заливала горизонт. Полосы тумана, послушные легкому утреннему ветерку, торопливо поднимались к высоким вершинам, одевая огромным саваном их зеленый покров, а из-за пурпурных облаков выплывало сверкающее солнце в лимонно-желтом нимбе; величаво и горделиво пускалось оно в свое триумфальное шествие, пусть всегда одинаковое, но всегда прекрасное, а природа славила его гимном любви и благодарности.
Огненные лучи великолепного светила, окрасив в кармин и золото густые туманы, серебрившие горные пики, бросали яркий свет на вершины и, точно раскаленные докрасна копья, падали в гущу сельвы, касаясь деревьев и кустов; и вокруг разливались пряные ароматы песгуа, дикого никибао, сочной малагеты и неисчислимого множества других благоуханных растений, которыми так богата наша высокогорная флора; переливалась различными оттенками зелень; в солнечном свете купались широкие пепельные листья ягрумо, оранжевые веера прапы, темная листва копея, развесистые кедры, гибкие пальмы, нежные папоротники, причудливо изогнутые побеги лиан, затянувших откосы дороги, и яркие цветы, пестревшие на лугу и в густых кронах деревьев.
В глубоких расщелинах, на коврах кресса, сверкали серебристыми нитями шумные ручейки, окаймленные пеной.
На покатых склонах покачивали золотистыми метелками поля кукурузы и пшеницы.
А среди горных уступов, подобно огромной сороконожке, покрытой блестящей неровной чешуей, сороконожке, которая то сворачивается, то растягивается, прячется и вновь появляется среди камней и кустов, диковинно изгибаясь и шевеля непрерывной цепью колец, продвигался двойной строй солдат под командованием Орельяны: взбираясь на склоны, огибая каменистые, поросшие колючими кустами впадины и переходя ручьи и расщелины, они шагали вперед по трудной, опасной дороге.
В утреннем свете, разливавшемся над землей все казалось сверкающим, новым, свежим, смеющимся словно некая волшебница щедро разбросала вокруг богатые дары из таинственной сокровищницы чудес.
Только торжественный голос природы звучал теперь в чаще леса, только сладостный хор птиц да вздохи ветерка в кронах будили задремавшее эхо. Однако недолго длится мирный покой: внезапно ветер приносит пронзительное ржание, крылатые певцы замолкают, и издали долетает дробь ровной рыси двух резвых коней, а на них можно различить статные фигуры всадников.
Примечания
Урика и Бойяка. - Имеются в виду город Урика и река Бойяка, места двух знаменитых сражений времен войны за независимость (1819 г.), окончившихся разгромом испанской армии.
|
|
| Категория: Сарате | Добавлено: 22.02.2010
|
| Просмотров: 3432
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
