Пятница, 29.03.2024, 02:40
Меню сайта
Категории раздела
Лесное море
И.Неверли Издательство иностранной литературы 1963
Сарате
Эдуардо Бланко «Художественная литература» Ленинградское отделение - 1977
Иван Вазов (Избранное)
Государственное Издательство Детской Литературы Министерства Просвещения РСФСР 1952г.
Судьба армянская
Сурен Айвазян Издательство "Советский писатель" 1981 г.
Михаил Киреев (Избранное)
Книжное издательство «Эльбрус» 1977
Форма входа
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Все книги онлайн

Главная » Книги » Зарубежная литература » Судьба армянская

Стр. 5

5

 Хндзореск, насчитывающий две тысячи домов, расположен в глубоком и очень широком ущелье. В ущелье этом много скал, отрогов и впадин с ходами, известными лишь самим хндзорескцам. Дома тут особенные, высеченные в скалах. Каждый как крепость и со своей пещерой, сообщающейся с соседским домом-крепостью. Подняться в такой дом-скалу можно только по веревке, сплетенной из волоса или кожи. Кроме тайных подземных ходов есть и ложные. Это на тот случай, чтобы, если враг все же проникнет в ущелье, заманить его в скалы, а самим, уйдя выше, оттуда обрушить на головы неприятеля огонь и каменный ливень, уничтожить всех по одному, сбросить вниз.

 Трудно поверить, что эти укрепления в скалах на такой высоте (пятнадцати-двадцати человеческих ростов) отрыты руками самих хндзорескцев и что туда вообще можно забраться. А поднимаются люди с помощью все тех же веревок. И надо сказать, довольно легко. Даже женщины. Привяжут за спиной. детишек и поднимаются. Укрывшись в этих скалах, люди защищают не только самих себя, но и дома, оставленные внизу, и имущество.

 Одним словом, весь Хндзореск - это своеобразная крепость, к тому же почти неприступная. Может, именно потому столь храбры и смелы его жители...

 Вот уже четыре дня, как хндзорескцы, оставив дома и полевые работы, поднялись в укрепления и во главе с избранным своим вождем, храбрым воином Мегри Мелик-Фарамазяном, не раз избавлявшим село от грабителей, ждут прихода карательного отряда из Татева.

 Четыре дня они подвозили к укреплениям камни. Оружейники днем и ночью приводили в порядок оружие, готовили порох и ядра. Наравне с мужчинами работали женщины и дети.

 Мегри Мелик-Фарамазян время от времени рассылал своих храбрых помощников Чатунц Наапете, Цлвцаланц Похана, Охтанц Мушега, племянника Арбака, Арчанц Хатапа проверять подступы к укреплениям, готовность людей; запасы оружия и продовольствия, западни в проходах. Посылали и лазутчиков во все концы, и прежде всего в Татев.

 И Мегри, и хндзорескцам уже стало известно, что алидзорский сотник Гурген осмелился перечить хану и что это очень воодушевило алидзорцев. Однако чем все обернулось для сотника Гургена, не знал пока никто, даже алидзорцы.

 Сам Мегри в укрытие не поднимался. Веревка висела наготове, но он оставался внизу и был все время в движении, словно бы и не старик. А ведь семьдесят стукнуло.

 Был полдень, ясный, но очень холодный. Иногда с юга набегало большое облако, а за ним и маленькое. Они проплывали над селом, и солнце словно гасло, все вокруг темнело. Потом солнце снова появлялось и светило ярче прежнего.

 В селе, всегда полнившемся жизнью, сейчас было непривычно пустынно. Только кошки сновали с крыши на крышу, тревожно кудахтали куры да собаки лаяли, будто предчувствовали беду,- Мегри велел привязать их, чтоб, когда враги войдут в село, рассвирепевшие, они сорвались и разодрали их в клочья.

 В ущелье эхо изредка разносило гул голосов, это люди переговаривались из укрытия в укрытие. Где-то плакал ребенок, и плач его подхватывало и повторяло эхо. Вот кто-то запел. Но где - поди угадай.

 Небо все больше заполнялось облаками. Солнце теперь только и делало, что мигало. Монотонно шумела речка, несущая свои воды по дну ущелья, и в шуме этом было какое-то тревожное ожидание.

 Мегри лишь после полудня собрался немного перекусить. Только он вошел в дом, как вдруг явился один из его лазутчиков и сообщил, что от Татева к Хндзореску приближается какой-то всадник.

- Вооруженный?

- Нет, безоружен.

- Армянин или чужеземец?

- Похоже, армянин...

- Присаживайся, поешь чего-нибудь...

- Бабкен, эй! - кликнул стражник с правого подхода к селу.

- Эй-эй! - отозвался Бабкен.

- С твоей стороны всадник приближается!..

- Что ж, встретим как надо, пусть подъедет,- и, сняв с плеча ружье, стражник выжидает.

 Вот из-за хачкара* на дороге показался всадник.

- Эй, кто ты? Останови коня! - еще издали кричит дозорный.

- Из Татева я! - отвечает всадник и останавливается.

- С добром ты к нам?

- Истинно с добром.

- Сойди с коня да подойди поближе, посмотрим...

 Всадник спешился и подошел, как велели. Низкорослый, с короткой бородкой и обвислыми усами, в которых алел маленький толстогубый рот. Он сказал, что ему поручено съездить в Хндзореск и повидаться с Мегри Мелик-Фарамазяном. Дозорному приезжий понравился: уж очень открытым было его лицо с миндалевидными глазами и белозубой улыбкой.

- Мегри у себя,- сказал он.- Вон его дом, с аркой и высокой лестницей. Видишь? А подойти к нему лучше со стороны родника. Направо там свернешь, обойдешь дом-крепость Арчанцев - и ты у Мегри. Ну иди. А конь твой останется здесь. Не обессудь, брат, таков наш порядок. Даст бог, воцарится наконец мир на армянской земле, тогда приходи - гостем будешь.

 Незнакомец не стал спорить, хотя путь ему предстоял еще немалый.

 Но вот и дом Мегри. Пришелец поднялся по лестнице, заглянул в открытую дверь. Внутри было темно и потому ничего не видно, тем не менее он громко поприветствовал:

- Добрый день, брат Мегри.

- Кто ты?- Входи.

 Татевец поднялся еще на четыре ступеньки, вошел и стал у входа. В доме царил полумрак. Он постоял. Глаза постепенно привыкли к темноте. Еще раз поздоровался, но уже не так смело. На устланной коврами тахте, откинувшись, сидел человек незаурядной внешности - очень мужественный, с проницательным взглядом,

- Что скажешь? - своим колючим голосом спросил Мегри, не ответив на приветствие, Он выпрямился, тахта под ним заскрипела.- Подумай, пока рта не раскрыл. Если заблудший, верни свою потерянную совесть на путь истинный. Слыхал небось, что Мегри из Хндзореска предпочитает омыть руки кровью вероотступника-христианина, а не врага-иноверца? - и он сделал своими большими ручищами такое движение, будто и, впрямь умывается, при этом суставы его пальцев хрустнули.

- Слышал, как не слыхать,- ответил пришелец, и в голосе его мелькнула фальшивая нотка. Но Мегри слушал вполуха и потому ее не почувствовал.

- Так говори же,- сказал он, не приглашая вошедшего садиться.

- Я звонарь из Татева, да пребудет он могучим оплотом нашим,- звонарь неумело перекрестил бороду. - Всякое доброе намерение может и злом обернуться, брат Мегри. Однако намерения мои добрые.- И он вынул из шапки письмо. - Не знаю, чем все кончится, могу поклясться, что и ты, человек мудрый, верный христианин, тоже не можешь сказать последнего слова. Вот и письмо тебе от сына Мхитара. Отец Тадевос начертал его в своей келье, при свете масляной лампады, и я это видел. Потом он вслух прочитал написанное. Это были те слова, что произносил Мхитар, и сын твой подтвердил их истинность, приложив под письмом свой палец. Обмакнул его в золу и приложил. Я говорю только о том, что видел своими глазами. Меня затем и позвали к отцу Тадевосу, чтоб я присутствовал при том, как будут писать письмо. А потом отец Тадевос сказал мне. «Сын мой, ты должен отправиться в Хндзореск по очень важному делу». И Мхитар еще сказал, что за эту услугу я получу от тебя мешок пшена. Сам знаешь, год выпал тяжелый... Так вот, я здесь.- И он протянул письмо.

 Мегри долго, очень долго разглядывал отпечаток сыновнего пальца. Такой знакомый!.. Но что-то во всем этом ему чудилось тревожное, и лицо невольно помрачнело.

 Татевский звонарь не дал надолго задуматься.

- Читать умеешь? - спросил он.

- Читать... С пятого на десятое,- вздыхая, ответил Мегри.

- Ну так я прочту.

- Читай.- Мегри подал звонарю письмо и, пристально глядя в его искрящиеся глаза, силился разгадать, что в них.

 Татевец с трудом одолел письмо, хотя ведь уже в пути читал его...

- Еще разок,- просит Мегри. И звонарь читает снова.

- Как зовут-то тебя? - спрашивает Мегри после долгого молчания.

- Хикар.

- Не верится мне, Хикар, что письмо это написано с ведома моего сына, хотя отпечаток пальца и его.

 Мегри опять берет в руки письмо и долго, очень придирчиво рассматривает.

- Да, его отпечаток!...

- Если не веришь, считай, что ты этого письма не получал,- шевеля своими толстыми губами в усах и бороде, распевно, как истый служитель храма божьего, проговорил Хикар.- Что я еще могу сказать, брат Мегри, раз ты не веришь? - Оглаживая красивую бородку, он смиренно склонил голову на плечо.

- У тебя дети есть?

- Шестеро сыновей.

 Так как же ты говоришь - «считай, что не получал этого письма?!» Мхитар единственный у меня. Опора этого очага. Надломится он, обрушится мой дом! - Глаза Мегри будто задымились.- Вот потому-то звонарь, лев и присмирел.- И, спустившись с тахты, хозяин дома начал ходить по комнате.

- Пусть бог воздаст добром за доброе. Да предотвратится зло! - И Хикар поднял и взгляд свой и руки в небо, к богу. Так и стоял, пока Мегри не обернулся к нему и не проговорил:

- Аминь!

- Я могу уезжать? - спросил Хикар.

- Надо погрузить на твоего коня пшено.- И, выходя из дому, он крикнул стражнику, чтоб отпустил коня.

-------------
* Хачкар - крест-камень, устанавливается в знак памятных событий или как надгробие.
 
* * *

 После отъезда татевского звонаря Мегри позвал и себе брата Мирзаджана и его сыновей Арбака, Тонакана и Тогана, рассказал о письме и тут же объявил о своем решении.

- Не верю я этому, но в душе у меня теплится надежда. И надо ехать.

 Брату и племянникам трудно было сразу все осмыслить. Какой-то миг они молчали. Первым заговорил Арбак:

- Хан хочет получить выкуп. Я сам свезу его. И еще кое-что сверх. Раз уж он отступился в этот год от дани, с какой стати нашему дяде кланяться ему в ноги.

- Хочет, видно, услыхать слово покорности из моих уст...

- А кто скажет, что письмо от Мхитара?

- Под ним есть отпечаток его пальца. Я узнал.

- Нельзя туда ехать! - решительно сказал Мирзаджан. В голосе его прозвучала такая тревога, что сыновья встрепенулись, словно бы только теперь осознали всю меру опасности, нависшей над их родом.- Ни в коем случае нельзя! - настоятельно повторил он и пояснил: - Тут не обошлось без сотника Саркиса. Это его происки. Удрал отсюда, а теперь хочет заманить тебя в ханскую ловушку. Не иначе.

- Не иначе,- согласился и Арбак.

- Хану не трудно и насильно заставить Мхитара приложить к письму палец... - сказал Тонакан.

- Ничто не может заставить моего Мхитара, если он в здравом уме, приложить свою руку под ложным письмом,- покачал головой Мегри. - Ничто... А это отпечаток живого человека, не мертвеца! - голос его дрогнул. Он протянул письмо брату.

- Об отпечатке я ничего не могу сказать, а письмо подложное! - стоял на своем Мирзаджан.

- Подложное,- согласились с ним сыновья.

- Я не отрицаю. Сам не верю, но ехать надо. Кто знает, вдруг...

- Дядя!...- испуганно взмолились братья.

- Решено! - отрезал Мегри.

- Тогда пусть сначала едут они - Мирзаджан кивнул в сторону сыновей. - Может, сумеют исподволь разузнать, в чем там дело, а тогда уже и ты следом поедешь.

 Мегри усмехнулся наивности брата.

- Ханским псам ведомо и то, сколько птиц летает в небе Татева. Разве могут трое или хотя бы один из Мелик-Фарамазянов заявиться в Татев и чтобы Алам-Асадулла не прознал об этом? А за мое неверие он не замедлит обезглавить моего сына. Если... если еще не сделал этого. - Волнение перехватило горло несчастного отца. Он закашлялся.- И мальчикам несдобровать...

- В таком случае откажись от своего решения! - взмолился Мирзаджан.

- Ну что ты говоришь, Мирзаджан? - подосадовал Мегри.- Как не можешь меня понять? А что, если письмо не подложное? Пусть за это будет один довод против ста, отцовское сердце должно хоть во что-то верить. На что мне жить, коли Мхитара не станет?!

- Но ведь на тебя одного надежда всех сельчан.

- Есть ты. И моложе, и отважен не менее. Да и Арбак. Оставляю все на вас двоих. Людям скажите, что хан призвал меня для переговоров. Пусть ни единый человек не покидает своих укреплений. И да сохранят они воинственный дух до моего возвращения! Ну, а не вернусь - так тому и быть. Только помните: кости мои не упокоятся, если хоть один из кзлбашей, войдя в Хндзореск, выйдет отсюда живым. А вы, Тонакан и Тоган, проводите меня до Алидзора и вернитесь. Ну, идите, соберите что следует в дорогу.

 Тяжким было решение. Патриарх рода идет навстречу верной смерти. Это было ясно всем. Никто не мог найти в себе силы подняться с места, все застыли в немом молчании. Мегри понимал душевное состояние сородичей. Он попытался приободрить их:

- Вставайте. Что вы, прилипли к месту? Каких-нибудь три-четыре дня, и я снова буду здесь,- сказал Мегри и поднялся.




Категория: Судьба армянская | Добавлено: 21.05.2015
Просмотров: 1503 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
avatar