| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
Все книги онлайн
Стр. 28
4
Окно с цветными витражами распахнуто настежь, и ветер, напоенный ароматами зрелых колосьев, фруктов и согретой солнцем земли, играет с кисейными занавесками.
Хан Шариф, развалясь на подушках, потягивает, кальян и, вдыхая благоуханный воздух, рассматривает в окно Змеиную гору. За ней багровеет закат, и потому скалистая гора эта словно бы полыхает языками пламени, то гаснущими, то разгорающимися.
Долго полыхала вершина, но вот уже отгорела, а еще продолжала, вонзенная в купол небесный, царить над всем вокруг...
Хан засмотрелся на гору, и на душе у него стало муторно. Он ждал того, что требовало терпения, Но терпения-то ему и не хватало. Минуты казались часами. Он снова и снова смотрел на гору. И Змеиная гора теперь виделась ему в образе змеи.
Гору эту прозвали Змеиной из-за того, что скалы ее оставались неприступными. Но хану сейчас она и впрямь кажется змеей. Не вершина, а истинно змеиная голова с разинутой пастью.
Хан услыхал позади себя какие-то шорохи. Приникнув к плитам пола, блестит чья-то лысина. Это евнух.
Хан потянулся, зевнул, раскрыв в крашенных хной усах и бороде свой круглый рот с редкими, длинными, желтыми зубами.
- Прекраснейшая Гури-пери готова доставить наслаждение моему господину,- бабьим голосом проверещал евнух, раболепно взирая на своего повелителя.
- А почему ты так долго не шел?
- Целую твои ноги, хан, она все в обморок падала.
- Отчего?
- Молода еще очень,- видно, от страха.
- Веди ее. Посмотрим...
И вскоре перед ханом на ярких розах хорасанских ковров стояла Воски, в прозрачном белом одеянии, вся благоухающая ароматами цветочных масел и притираний. Стояла, как приговоренная к смерти перед казнью: с бессильно опущенными руками, бледная, безучастная. Глаза закрыты, только чуть заметно поднимающаяся грудь говорила о том, что она еще дышит. Но и такая, полуживая, она была необыкновенна. Бледность, выражение муки и безучастность делали ее трогательно-прекрасной. Изучающе шаря по ней взглядом с тахты, где он возлежал, хан сгорал от вожделения. Но огонь, увы, всколыхнул только сердце... Проклятье! Уже в третий раз предают его годы. А может, не годы? Может, возраст тут вовсе ни при чем? Не злые ли духи, не так, так эдак, лишают его силы?.. Говорил с муллой, и тот вроде помог. Однако вот опять...
Но нет! Эта красавица способна вдохнуть жизнь и в покойника. Губы как вскрывшийся бутон. А груди - гранаты, что вот-вот лопнут. Хан молодцевато расправил плечи, провел красным языком по синим, мокрым губам и заговорил с Воски:
- Отныне ты будешь первой властительницей в моем гареме, да упьюсь я твоими губами. Все другие жены станут твоими служанками. Ну скажи, отчего ты грустна? Подойди ко мне... Так не мучай своего господина, я ведь могу и рассердиться. Ну, подойди, дай обнять тебя!..
Руки у Воски дрожат, грудь беспокойно вздымается, розы на ковре обжигают ноги. Вся она содрогается, вот-вот упадет. А хан, о боги, поднялся с тахты! Подошел, обнимает. Подхватил на руки. Уложил на тахту. Ищет ее губы своим холодным мертвым ртом... Воски извивается в его руках, бьется головой, хочет убить себя. Хан разъярен. Он наматывает на руку шелк ее волос, тянет на себя. От запаха, источаемого старческой пастью, от страха и изнеможения Воски теряет сознание. Хан торжествует - теперь-то он возьмет свое. Целует ее в губы. Еще, еще... А мужчина в нем, похоже, умер...
Озверелый, он вышагивает взад и вперед, пока наконец не успокаивается немного. Потом вызывает евнуха, приказывает унести девушку, а сам еще долго терзается отчаянием. Потеряно то, за что он отдал бы половину своего ханства.
На другое утро хан и послал человека в Сирап за знахарем Аствацатуром.
|
|
| Категория: Судьба армянская | Добавлено: 23.05.2015
|
| Просмотров: 917
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
